Беседовала Антонина Донцова
Фото: из личного архива Вадима Анисимова
Вадим Валентинович Анисимов – «врач от Бога». Это не наши слова, это часто встречающаяся характеристика доктора в отзывах его пациентов и их родителей. Более чем за сорок лет практики он держал в руках новорожденных, которым, казалось, не дано было прожить и нескольких дней. Но их выхаживали. И сегодня, когда-то появившиеся на ранних сроках дети, вырастая и становясь родителями, несут к Вадиму Валентиновичу своих малышей.
Поводом для нашего разговора послужила дата – 17 ноября отмечается Международный день недоношенных детей. Считается, что каждый десятый ребенок в мире появляется раньше срока.
Отучившись в РНИМУ им. Н.И. Пирогова, молодой педиатр Вадим Анисимов пришел в отделение патологии недоношенных детей Измайловской больницы на три месяца. А остался на тридцать три года. Это сегодня врач, наблюдающий малышей в первые 28 недель его жизни, называется неонатолог. Но когда-то такой специальности не было, и их называли «микропедиатрами».
– Вадим Валентинович, а вы помните своего первого маленького пациента?
– Я помню даже фамилию своего первого маленького пациента, который имел диагноз «недоношенность», но это был ребенок не очень мелкий. А в принципе, наше отделение всегда считалось тем отделением, в котором очень любили маленьких.
– Скажите, когда вы начинали свой путь, в восьмидесятые годы, оснащение в больницах позволяло выхаживать детей с экстремально низкой массой тела при рождении? Многое ли изменилось за эти годы в плане условий?
– В 82-м году мы начинали с больших сложностей. Конечно, у нас не было той аппаратуры, тех лекарственных препаратов, которые есть сегодня, не было возможности проводить респираторную поддержку, как в современных условиях, элементарно – не было даже расходного материала. А уж про смеси для вскармливания и говорить нечего. Сегодня неонатология шагнула далеко вперед, и возможностей у современной медицины гораздо больше. Иногда я со смехом вспоминаю, как мы сами конструировали всякие приспособления для того, чтобы улучшить условия выхаживания. Но мы продолжали работать.
– Как вы думаете, из личных наблюдений, в какой период рождалось больше недоношенных детей? Тогда или сегодня?
– В нашей стране процент этот практически не меняется. В среднем получается от 6 до 8 % от всего количества родов.
– От чего зависит угроза преждевременных родов? Можно ли выявить точные причины?
– Увы, однозначного ответа нет. Здесь, как правило, присутствует совокупность ряда факторов, которые приводят к преждевременному рождению ребенка. Конкретно, чтобы был один фактор и от него точно все зависело, такого нет, конечно.
– Какой минимальный вес ребенка, когда начинается выхаживание?
– Дело здесь не в массе тела, а в сроке гестации (беременности – от ред.). Масса тела колеблется даже с одинаковым сроком. Поэтому решение всегда принимается на месте. Нужно понимать, что это момент очень тонкий и не всегда управляемый. Но в то же время мы подошли к рекомендациям Всемирной организации здравоохранения. Официально считается срок доношенной беременности 39 недель. Все, что ниже 37 недель, считается недоношенностью. У нас были попытки выхаживания детей сроком и 25 недель, и 26 недель, нужно отметить, что очень даже удачные. Но опять же здесь играет роль целая совокупность факторов.
– Каких?
– Все зависит от того, какова степень зрелости ребенка, как протекали роды, нет ли у ребенка пороков развития, правильно ли его оценили при рождении, и насколько быстро начались мероприятия для того, чтобы максимально обеспечить здоровье и комфорт этому ребенку.
– С какими сложностями приходится встречаться этим деткам в первый год жизни?
– Если мы говорим о преждевременно рожденных детях, особенно весом меньше, чем 1500 граммов, или с экстремально низкой массой тела, то проблемы мы ожидаем следующие: первое – респираторные, особенно если он находился на аппарате ИВЛ длительное время, может сформироваться так называемая бронхолегочная дисплазия, то есть хроническое поражение легких. Второй момент – это поражение ЦНС, которое, к сожалению, не всегда нам удается предотвратить. Процесс бывает практически неуправляемый. Но ситуация здесь зависит от объема поражения. Третий момент – ретинопатия недоношенных детей. Когда вследствие непростой ситуации, связанной с преждевременными родами, ребенок может потерять зрение. Четвертое – это проблемы со слухом. Поэтому таким детям тест отоакустической эмиссии проводят два-три раза на первом году жизни. Даже если мы заметим незначительное снижение остроты звука, мы за ним должны присматривать.
– Со стороны врача можно ли дать рекомендации родителям, дети которых решили появиться на свет раньше срока. Что нужно и не нужно делать? Ведь многие мамы удручены, порой ждут самого худшего исхода. Но мы видим этих прекрасных «торопыжек» и жизнь их протекает часто не хуже, чем у деток, которые родились в срок. Есть правила для родителей?
Но сказать родителям можно следующее: не надо ничего бояться! Это главное. Кто боится, тот теряет веру. А этого не должно быть. Родители должны работать вместе с доктором: верить, помогать. Один доктор вряд ли справится, только вместе.
– Общих правил быть не может. Все зависит от срока гестации, массы тела и тех проблем, с которыми родился ребенок. Но сказать родителям можно следующее: не надо ничего бояться! Это главное. Кто боится, тот теряет веру. А этого не должно быть. Родители должны работать вместе с доктором: верить, помогать. Один доктор вряд ли справится, только вместе.
Вырастают эти дети дивно! Недавно ко мне пришла молодая женщина с новорожденным ребенком. Вместе с ней была ее мама, бабушка, стало быть, этого малыша. Они так радостно говорят: «Наконец-то мы вас нашли!». Я даже перепугался. Оказалось, что мама этого новорожденного 28 лет назад выхаживалась у нас в отделении, и я был ее лечащим доктором.
У меня несколько таких детей, которые выхаживались в 80-е, 90-е годы, с которыми мы поддерживаем связь. Один из них, весивший когда-то всего 1400 граммов, вырос и уже приносил на осмотр двух своих сыновей.
– Кстати, поддерживаете ли вы связи с родителями и детьми дальше? Может, общаетесь в соцсетях? Ведь вы достаточно активно ведете свои страницы, рассказываете позитивные истории.
– Конечно, очень со многими мы продолжаем общение. Как педиатр я наблюдаю этих детей до года, после года, когда они приходят ко мне своими ногами, я понимаю, что я им уже не нужен. Детей, которым требуется дальнейшая медицинская помощь, я передаю дальше хорошим специалистам узкого профиля. И у нас дивная система получается, мы не теряем преемственность. Родители, конечно, хвалятся своими детьми, присылают фотографии: вот ребенок пошел в детский сад, вот – в школу. И это очень приятно.
– Сегодня как со стороны общества, так и со стороны некоторых представителей врачебного сообщества иногда можно услышать не совсем приятные слова в адрес некоторых рано рожденных деток. Как вы к этому относитесь?
– Я, конечно, не приемлю такого отношения: «недоносок», «ой, а зачем вообще?» и так далее. Работа есть такая: детей выхаживать! И все.
– У нас есть вопрос, который мы часто задаем нашим собеседникам. Если бы сейчас вас слышал каждый человек на планете, чтобы вы сказали?
– Наверное, чтобы просто любили детей!
